Конкиста - счастье за океаном

История конкистадоров имеет много граней. Конкистадоры — это столкновение цивилизаций, символ торжества европейцев.

Что кроме своего количества могли противопоставить индейцы этим немногочисленным завоевателям, которые были закованы в надёжные доспехи и неслись в атаку верхом на огромных и страшных зверях под оглушительный грохот огнедышащих орудий и аркебуз? Конкистадоры — это символ жажды наживы, символ погони за золотом по политой кровью тропе.

Крестоносцы нашивали крест, чтобы искупить свои грехи или отстоять Гроб Господень, по крайней мере, говорили это вслух, а из походов возвращались чаще всего искалеченными бедняками. Конкистадоры шли, чтобы найти золото и нести Слово Божье — в первую очередь золото и славу, а Крест уж как-нибудь потом.

Им некуда было отступать, каждое поражение могло стать катастрофой — и потому они побеждали. Эти нищие искатели приключений толеданской сталью прорубали дорогу к Эльдорадо, а не в Царство небесное. Хотя большинству из них золото было нужно лишь для того, чтобы отдать долги за одну экспедицию и снарядить следующую.

Настоящий конкистадор всегда возвращается. Даже если придётся идти в одиночку.

Но конкистадоры - это также и символ отваги.

У Кортеса была только горстка солдат — около шести сотен. Как мудро заметили ему индейцы, даже если бы они заплатили за каждого конкистадора двадцатью пятью тысячами жизней, то всё равно бы победили. Но Кортес умело использовал две вещи: дипломатию и превосходство в оружии, причём второе помогало первому.

Кортес писал: «Да будет вам известно, господа, я уверен, что индейцы больше всего страшатся коней. Они, похоже, считают, что сражались с одними лошадьми и пушками, и я придумал, как утвердить их в этой вере...»

Например, однажды индейским послам он объявил, что если они откажутся сотрудничать, то испанские железные демоны разгневаются. В этот миг был сделан выстрел из пушки, после чего одного жеребца возбудили запахом кобылы, и он начал биться и ржать. Кортес дал понять индейцам, что оба «существа» подвластны ему, и индейцы в ужасе согласились ему помогать.

Такова уж сущность конкистадоров — способность извлекать максимальную пользу из имеющихся сил, несмотря на многочисленность врагов.

Сейчас много говорят о том, что на самом деле конкистадоры побеждали ацтеков не в одиночку, а с помощью многотысячных союзников из других племён. Мол, всё было гораздо легче, чем раньше представлялось. Это не так. Жизнь испанцев не раз висела на волоске, и хотя дело было в том, чтобы направить одних индейцев на других, надо было суметь это сделать и самим уцелеть в лавине событий.

Можно много говорить о том, как на самом деле проходило завоевание, описывать роль конкисты в мировой истории, развенчивать старые мифы и создавать новые. Но всё это будет взглядом сверху. Мне же интереснее те конкретные завоеватели, из которых и складывалась по кирпичику легенда о конкистадорах, и даже не самые известные, вроде Кортеса, Орельяны или Писарро, а сотни других, чьи имена почти уже канули в безвестность.

Интересно вчитываться в то, что писали они оттуда в Испанию или писали уже в Испании на закате жизни, вчитываться и пытаться представить, что это были за люди, что же ими двигало. Ведь конкистадор - это максимально рафинированный образ авантюриста. Это человек, который покидает родину и отправляется за тысячи миль в страну, о которой толком ничего не знает. В белое пятно на карте.

Маленький старый мир треснул пополам, и европейцы внезапно увидели новые земли, как будто в театре отодвинулся занавес от дополнительной сцены. Что ждёт там путешественников? Рассказы были один-другого невероятнее.

Новый свет был более таинственным, чем Outremer, и потому Эльдорадо конкистадоров был более реальным, чем Святой Грааль крестоносцев. Это была мечта, которую можно потрогать. В величайшее приключение всех времён.

Зачем они пускались в плаванье? Одни плыли в Новый свет, а другие плыли из Испании (или Португалии). Из Испании плыли, убегая от бедности, от скуки, от осточертевшего замкнутого круга повседневности. В Новый свет плыли за богатством, за чудесами, о которых рассказывали первопроходцы, плыли посмотреть золотые храмы и удивительные народы, увидеть существ с глазами на плечах и ртами на груди, утолить жажду странствий, назвать своим именем область на карте, строить новые города, проповедовать среди туземцев учение Христа — простое объяснение всего только золотом есть лишь миф.

Некоторым повезло. Они привезли домой богатство и новые рассказы о сказочных городах или нашли своё счастье в основанных в Америке колониях. Большинству досталась иная доля: болезни, пот, кровь, индейская стрела из-за ветвей и могила где-то в нехоженой сельве.

Конкистадоры не были обычными грабителями. В них привлекает не только отвага или воинское умение, но и то, как по-детски восторженно они описывали Новый свет, отнюдь не считая индейцев низшими существами, наоборот, скорее преувеличивая. Подобное трудно найти в записках, например, английских колонистов.

Когда Берналь Диас впервые увидел ацтекскую столицу, он не мог найти слов, чтобы передать своё восхищение её величием и красотой. Слова он нашёл только потом, годы спустя, когда написал чудовищно длинную книгу о экспедиции, в которой принимал участие — экспедиции Эрнана Кортеса.

Но тогда, в ноябрьский день 1519 года, Диас и другие конкистадоры вышли из горного прохода и впервые увидели, как внизу под ними лежит долина Мехико, и они «смотрели на такое чудо во все глаза и не знали, что сказать, только гадали, было ли это видение или реальность». Ещё бы, ведь перед ними был Теночтитлан, и его огромные пирамиды, казалось, парили над озером и многочисленными каналами, запруженными каноэ.

Ничего подобного конкистадоры раньше не видели. Их художники, не в силах изобразить Теночтитлан таким, каким он был, рисовали его в виде обычного европейского города, а Диас в своих книгах сравнивал его с уже знакомыми городами Старого света и с городами из европейских сказок. Сам Кортес с трудом искал другой подобие Теночтитлану.

Он писал императору Карлу V: «Сам город не уступает по размеру Севилье или Кордове... Особенно примечательна одна площадь, которая вдвое больше, чем в Саламанке, и со всех сторон окружена аркадами, на ней ежедневно бывают более шестидесяти тысяч продавцов и покупателей... Что может быть поразительнее, чем то, что такой правитель-варвар, как он [Монтесума], имеет из золота, серебра, драгоценных камней и перьев изображения всего, что только можно встретить в этих краях, да такие совершенные, что на всей земле не сыскать такого золотых или серебряных дел мастера, кто бы мог сработать лучше, так же, как невозможно понять, каким инструментом обработаны камни. Что до изделий из перьев, то равных им не сыщешь ни в воске, ни в вышивке — до того это тонкая работа... Мне думается, что такой роскошью и великолепием не окружали себя даже султаны или какие-либо другие восточные правители».

Берналь Диас был такого же высокого мнения об ацтеках. Он нашёл среди них «таких великолепных художников и резчиков, что, доведись им жить в древние времена Апеллеса либо в нашу эпоху Микеланджело или Беррувете, они бы стали с ними в один ряд».

Не было презрения у конкистадоров и к тому, как ацтеки сражались.

В арсеналах Монтесумы Диас увидел «двуручные мечи с лезвиями из кремня, которые разят намного лучше наших мечей, и пики длиннее наших с пятифутовыми клинками, составленными из множества лезвий... У них были отменные луки и стрелы, обоюдоострые и односторонние дротики, а также метательные дубинки и множество пращей с округлыми камнями, обработанными вручную, кроме того, неведомый нам тип щита, который можно сложить, когда ты не в бою, чтобы не мешал, а в сражении раскрыть так чтобы он закрывал всё тело от головы до пят... Не знаю, почему пишу об этом так спокойно, ведь трое или четверо наших солдат, прошедших службу в Италии, много раз клялись Господом, что никогда не бывали в столь жестокой схватке, даже в христианских войнах, ни в сражениях против королевской французской артиллерии, ни против Великого Турка; и не доводилось им видеть людей такой доблести, как эти индейцы, идущие в бой сомкнутыми рядами».

Но хотя роскошь ацтекской державы вызывала у конкистадоров восхищение, они с ужасом писали об обычаях туземцев — их жертвоприношениях, казнях и языческих обрядах. Собственно, после знакомства с местной религией испанцы очень сильно изменили первоначальное мнение об индейцах, что укрепило их в собственной вере.

По словам Диаса, испанцы каждый день ходили в построенную своими руками церковь, чтобы преклонить колена перед алтарём и ликами святых. «Во-первых, потому что это был наш долг христиан и славный обычай, а во-вторых, затем, чтобы Монтесума и его капитаны видели нас в молитве, коленопреклонёнными перед крестом — в особенности, когда мы пели Аве Марию — и могли склониться к тому, чтобы последовать нашему примеру».

Из рассказов конкистадоров видно, что больше всего испанцы боялись попасть в плен и быть принесёнными в жертву, и сознание этого заставляло их особенно мужественно сражаться.

Они содрогались от зловония, которое распространяли исполинские храмы Монтесумы, где ежегодно приносили 50 000 жертв. Понятно, что когда конкистадоры видели дикие даже для тогдашних европейцев зверства, то проявляли холодную жестокость в уничтожении приносящих человеческие жертвы язычников.

Диас писал: «Думаю, читатели уже достаточно наслышаны об этой истории Чолулы, и мне хочется поскорее покончить с данной темой. Но не могу не упомянуть о клетках из крепких брусьев, которые мы увидели в этом городе: они были забиты мужчинами и мальчиками, которых откармливали для последующих жертвоприношений, когда должна была поедаться их плоть. Мы сломали эти клетки, и Кортес приказал вернуть содержавшихся в них пленников в родные селения. Затем под страхом смерти он приказал индейским вождям (касикам), капитанам и отцам города не заточать отныне индейцев ни под каким видом и не употреблять в пищу человечьей плоти».

Конкистадоры — это те, кто шли вперёд. Колонисты, чиновники, политики и буржуа придут потом. Будет время подсчитать стоимость серебряных рудников, площадь плантаций и количество угнетённых туземцев, время построить города, завести детей и даже время начать мятеж.

Новый Свет станет Новой Испанией, но конкистадоры в большинстве своём этого не увидят. Они всё ещё будут продолжать покорение Нового света. Вплоть до того момента, пока полностью не исчезнет такой тип людей и белые пятна на карте.